Профессиональная конференция
"ПОТЕНЦИАЛ РОСТА СТОИМОСТИ РОССИЙСКИХ ПРЕДПРИЯТИЙ"

19 октября 2000 года
г. Москва, гостница "Золотое кольцо - Swiss Diamond"
ул. Смоленская, дом 5.

МАТЕРИАЛЫ (продолжение):

Барон Леонид Иосифович,Зам. Генерального директора Российского банка развития

Доброе утро, дамы и господа. Я благодарю за такое представление. Мне очень приятно участвовать в конференции, которая становится раз от раза все более профессиональной, теперь даже в заглавие выносятся тезисы профессионализма этой конференции, так что я постараюсь соответствовать высокому уровню, а также тем авансам, которые были выданы. Стало принято говорить, и у нас, и особенно, на конференциях, проходящих за рубежами нашей родины, о том, что российские предприятия - такие они, сякие, плохие, непрозрачные, с большой степенью выбытия износа основных фондов, с низким качеством управления, корпоративной культуры, не имеющие никаких традиций управления, абсолютно непонятные, недоступные для инвестора. Вот я позволю сегодняшним выступлением несколько защитить столь часто подвергаемые нападкам российские предприятия, и посмотреть на другую сторону медали. Давайте оценим, собственно, судьи то - кто? И мне кажется, такой подход имеет право на существование, и даже необходим для взвешенной и, скажем, многосторонней оценки, потому что иначе ситуация может напоминать, например, приход в дорогой коллекционный бутик человека с очень средней зарплатой, который смотрит на выставленные там вещи, начинает критиковать качество швов, пришивки пуговиц и каких-нибудь еще параметров товара, который ему явно не по карману. Поэтому, для того, чтобы реально оценивать потенциал роста стоимости российских предприятий, необходимо понять ту параметрическую шкалу, те подходы, на основе которых, и характеристики тех, кто будет оценивать этот потенциал роста. Давайте посмотрим, для чего оценивается потенциал роста стоимости? Для того, чтобы производить те или иные инвестиции, для того чтобы покупать ценные бумаги этих эмитентов, либо для того, чтобы представлять это предприятие на рынке или так или иначе с ним сотрудничать, опять же в плане вложения средств в его деятельность, в его развитие, в его ценные бумаги, в его основные фонды, в его технические перевооружения и реконструкцию. Надо отметить, что далеко не только у нас в стране предприятия имеют высокую степень выбытия основных фондов, и низкую степень прозрачности и открытости информации. Я вспоминаю ситуацию, когда мы в рамках подготовки проекта технического содействия создания российского банка развития посещали японский банк развития, и попросили показать несколько его заемщиков. В делегацию входили руководители правительства, и мы ожидали увидеть, предприятие "с иголочки": только роботы, может быть одного случайно затесавшегося японца на всю территорию... Нас привели на предприятие лакокрасочной промышленности - это предприятие района Кобэ, района Консая, промышленного развитого региона Японии, оно являлось традиционным давним заемщиком японского банка развития, - в цехах было… в обычной обуви не пройти. Где-то по щиколотку всяких отходов, красок каких-то, растворов, жидкости, валялись ошметки ткани, которой красились… Японский банк развития - очень высокого класса финансовое учреждение, с очень высоким международным рейтингом, первоклассный заемщик, один из наиболее капитализированных и динамично развивающихся японских банков вообще, несмотря на государственную форму собственности, гораздо более эффективен по всем формальным показателям банковской деятельности, чем большая часть частных японских банков. У него есть формы регулярного мониторинга состояний заемщиков... При этом, когда мы попросили показать форму отчетности - выяснилось, что эти формы предприятие забыло заполнить уже в течение нескольких месяцев, поскольку они меняли бухгалтера и возникли какие-то проблемы - это к вопросу о прозрачности. Поэтому проблемы взаимоотношений кредитора инвестора с предприятием, существуют не только в нашей стране, и характерны не только для нас.
Итак, давайте посмотрим, какие есть возможности у тех, кто оценивает потенциал роста стоимости. Суммарная капитализация банковской российской системы сейчас составляет около двенадцати миллиардов долларов США. Это, безусловно, смехотворно низкая цифра. Если взять за основу методы расчета, рекомендованные Базельским комитетом, его правила надзора, (то есть, один к восьми): максимум, что могут привлечь на этот капитал все российские кредитные учреждения совокупно, это объем привлеченных ресурсов порядка ста миллиардов долларов пассивов. Это при условии, что полностью реализуются возможности привлечения и все лимиты, которые можно открыть, будут открыты, что, естественно, на практике получается далеко не так. Что такое 100 миллиардов долларов для российской экономики? Это существенно меньше, чем активы любого из тридцати крупнейших международных банков, и еще более существенно меньше, чем необходимо кредитных ресурсов для полномасштабной реструктуризации российской промышленности с учетом действительного темпа выбытия основных фондов за последние десять - двенадцать лет. Для сравнения привожу эту цифру, мне пришлось выступать на конференции, проводимой энергетиками за границей, и там было сказано о том, что только для компенсации выбывающих в ближайшие шесть - восемь лет основных фондов электростанций, находящихся в системе РАО ЕЭС, требуется порядка 110 миллиардов долларов. Это только для одного из российских предприятий. Поэтому потенциал масштабов привлечения кредитных ресурсов в экономику России объективно чрезвычайно мал и недостаточен для того, чтобы можно было говорить об имеющемся инвестиционном ресурсе, который возник из-за "непрозрачности" и "плохого поведения" российских менеджеров. Но только из-за той причины, что он не идет на российские предприятия, я позволю себе не согласиться с этим тезисом. Существует еще проблема ресурсного ГЭПа, а именно то, что, действительно, за последние годы увеличились кредиты, предоставляемые российскими банками на срок более одного года, в то же время значительно менее существенно увеличились адекватные по срокам пассивы российских коммерческих банков. У меня есть цифры, если кому-то интересно, могу их привести. Больше 90% наших банков на 1 августа 2000 года имело капитал меньше 10 миллионов долларов. У огромного количества банков, больше чем у 300, капитал колеблется от 100 до 300 тысяч долларов США. Это, безусловно, не имеет ничего общего с традиционной для мировой практики капитализацией кредитного учреждения. Какие есть выходы из этой ситуации? Такую картину я нарисовал не для того, чтобы сказать, что на этом надо закончить этот цикл профессиональных конференций, и перестать говорить о росте стоимости российских предприятий и их потенциале. Два традиционных пути выхода - это слияние и приобретение, поэтому, учитывая, что здесь присутствует большое количество консультантов и аналитиков, я позволю себе как экономист предположить, что мы находимся на пороге действительно серьезной концентрации и консолидации банковского капитала, а именно волны слияний и поглощений в финансово-кредитной сфере. Второй же путь - более прост и очевиден - это синдикация продуктов и деятельности коммерческих банков без объединения их капитальной базы и юридических лиц. Позволю себе на втором пути остановиться чуть более подробно. Почему, собственно, очевидные эти вещи так медленно реализуются в российской экономике, в практике работы кредитной системы? Здесь существует две группы причин, субъективных и объективных. Объективные причины кроются в том, что у нас имеется стопроцентное либеральное регулирование синдикационной деятельности кредитных организаций, а именно полное отсутствие всякого регулирования в этой области. На этом примере можно хорошо продемонстрировать, что полный либерализм не всегда приводит к наивысшей эффективности, а именно синдикации, что у нас, к сожалению, очень и очень редко встречается на серьезном уровне. На моей памяти была одна крупная кредитная синдикация (это история уже четырехлетней давности) и то, было принято специальное отдельное регулирование Банком России, чтобы эту сделку можно было в полном объеме осуществить. Между тем, в цивилизованных странах, которые дают или не дают нам кредиты, но на которые мы привыкли в последние годы ориентироваться, более 80% серьезных крупных сделок инфраструктурной составляющей приходится на синдикации. Представители присутствующих здесь западных банков меня поправят, если я не прав. Но все серьезные крупные проекты осуществляются обычно в синдикационном режиме. И не только потому, что у конкретного банка не хватает денег для полного финансирования того или иного проекта. Действует совершенно логичный прагматичный принцип - одна голова хорошо, а две лучше, а три еще лучше. Поэтому независимый анализ несколькими группами, школами, течениями, методиками рисков проекта и заемщика всегда считается позитивным и стимулируется, способствует более качественному оформлению и осуществлению реализации проекта. Итак, к объективным причинам можно отнести полное отсутствие нормативной базы, обычаев делового оборота в этой области, и, наверное, неумение рассчитывать риски. Например, если пять банков, более менее адекватно капитализированных, здоровых, не собирающихся на следующий день умирать, участвуют в синдикации, и при этом объем синдицированного займа, 100 миллионов долларов, то при расчете риска нормативного заемщика довольно странно, чтобы все пять банков учитывали у себя в портфеле эту ссуду как 100 миллионов. Потому что реально они синдицируют, допустим, если считать в равных долях, то по 20 миллионов долларов. Это первая причина. Вторая причина - на кого открывается риск. Только первый банк - менеджер синдикации, по сути дела, учитывает в своем портфеле риск конечного заемщика. Остальные банки, участники синдикации, при условии, что синдицированные средства аккумулируются на одном из счетов, учитывают риск этого банка, хотя логичней было бы каким-то образом разделить эти риски между банком и конечным заемщиком. Совершенно не разработана, и здесь в первую очередь, надо обратиться к уважаемой Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг, методика синдикации путем многосторонних соглашений. Например, эмиссия корпоративных облигаций с обязательствами взаимного выкупа несколькими инвесторами. Мы в банковском сообществе уже довольно давно говорим о необходимости развития такого рода инструментов привлечения средств на предприятия, при широком внедрении его мог бы быть придан импульс развитию этого инструмента. Далее. Существует ряд действительно субъективных причин. И мне кажется, такого рода профессиональные конференции, обмен опытом, информацией мог бы существенно снизить остроту проблемы. У нас нет культуры синдикаций. Это традиция, правило, некий обычай, это, в конце концов, взаимное доверие на финансовом рынке друг к другу, и качество анализа клиентов. Масса проблем, например, как поделить залог в случае дефолта; кто будет иметь право первой очереди в случае дефолта предприятия; кто будет обслуживать потоки по сделке - все эти вопросы существуют на западе точно так же, но они, так или иначе, находят свое решение. Очевидно, они должны находить решение и у нас. И здесь нужно следовать принципу - войти в воду и только тогда узнать ее температуру - иначе можно долго теоретически об этом рассуждать.
На чем мне хотелось бы закончить, это именно то, почему Российский банк развития мог бы стать неким индикатором в развитии синдикативной культуры на российском кредитном рынке, и почему хотелось бы призвать присутствующие здесь предприятия, возможные потребители услуг синдицированного кредитования и потенциальные партнеры синдикаций, кредитных учреждений, организаций, консультантов и специалистов в этой области. Первое. Российский банк развития, как вы знаете, это государственный банк, созданный в соответствии с законом о бюджете, 100% акций принадлежит правительству в лице Российского фонда федерального имущества, и это единственный банк в России, на 100% принадлежащий государству. Таким образом, мы имеем одного акционера, причем акционера, который не стоит у нас над душой и не требует немедленно максимальных дивидендов на вложенный капитал. Поэтому, это банк, который может себе позволить на рыночных принципах возвратности, срочности, платности работать с предприятиями, имеющими хорошие, обеспеченные проекты, с более длительным сроком окупаемости и более низкой рентабельностью, заложенной внутри этого проекта. Таким образом, даже небольшое участие нашего банка своими гарантийными кредитными ресурсами могло бы, с учетом достаточно масштабной синдикации, удешевить, удлинить ресурсы для конечного заемщика. То есть, сделать возможной реализацию тех проектов, которые без наших ресурсов были бы не по карману предприятию, честно собирающемуся отрабатывать и возвращать кредит. Второе. Российский банк развития в соответствии с законодательством имеет статус государственного агента, и, поэтому, участие Банка развития, даже небольшое, показало бы остальным потенциальным участникам, что государство в этом проекте заинтересовано. Это часто бывает важно для привлечения иностранных участников, для фондирования крупных масштабных проектов за рубежом. И, наконец, учитывая, что у нас один собственник и один акционер, в соответствии с законом о банках и банковской деятельности по вкладам в банках, где государству принадлежит больше 51%, государство несет ответственность. Это тоже повышает доверие, даже если мы будем участвовать не на крупную сумму, учитывая, что объем капитализации Российского банка развития пока еще не столь высок, сколь он был, скажем, при создании аналогичных учреждений, специализированных элитных организаций в других странах. Пожалуй, я позволю себе на этом закончить, и, если есть какие-то вопросы, с удовольствием на них отвечу. И, хочется верить, что в результате таких профессиональных конференций, дискуссий, обменов опытом синдикационная культура реально улучшится и усилится в России, и, в связи с этим, те проекты перевооружения российской промышленности, о которых только и говорят, станут реальными. Спасибо.

Председатель. Леонид Иосифович, большое спасибо! Есть вопрос, пожалуйста. Не забывайте представиться.

Вопрос. Добрый день, господа, меня зовут Громковский Владимир Владимирович, я являюсь директором и главой московского офиса компании "RSF - RUSSIA CORPORATE FINANSE S.A.". Это швейцарская финансовая компания. Если можно, я задам вопрос в конце, и два слова просто добавлю к этому сообщению со своей стороны в качестве короткого комментария. Дело в том, что меня приглашали с выступлением на аналогичную тему на одну из предыдущих конференций института, наверное, было бы лучше, если бы мы делали такие доклады буквально рядом. Ремарка, которая возникла у меня сразу по ходу дела: тема этого доклада - не просто синдикация, а синдикация в области проектного финансирования. Потому что многие особенности, о которых сказал докладчик, относятся именно к названной области, а не к синдикациям вообще. И те 80%, которые действительно наверное можно подтвердить, большая их часть, идет из разряда "слияния и поглощения", и там синдикации сначала делаются по одной простой причине - это быстрый инструмент. Потом примерно 70 - 80% синдикаций замещается выпусками длительных облигаций (несколько месяцев). И с точки зрения проектного финансирования, на мой взгляд, синдикации играют гораздо большую роль, хотя по объему они, может быть, не занимают ключевого места. Это мой главный комментарий. Что же касается вопроса, то я наверное скорее в виде вопроса выскажу пожелание наиболее тесного сотрудничества. Мы предполагаем провести маленький профессиональный некоммерческий семинар в декабре. Я обращаюсь ко всем, и к Леониду Иосифовичу и к институту прямых инвестиций с предложением поучаствовать, потому что тематика семинара как раз синдикации в России. И спасибо вам, что вы затронули эту важную тему, и так хорошо рассказывали. Спасибо.

Докладчик. Спасибо вам, я думаю, что комментарий на комментарий уже не требуется.

Председатель. Спасибо вам большое. Пожалуйста, прошу вас, есть ли еще вопрос. Леонид Иосифович занимал в свое время крупный государственный пост в области экономики, он владеет абсолютно всем пластом информации в этой области. Если нет вопросов, спасибо.

Докладчик. Спасибо.

Председатель. Уважаемые дамы и господа, следующая тема нашего доклада довольно-таки актуальна. Дело в том, что в России, при отсутствии, как только что сказал Леонид Иосифович, культуры работы с синдицированными кредитами, к сожалению, у нас отсутствует и культура работы вообще с банками. Дело в том, что наши предприятия и компании стремятся развиваться, то есть делать свои проекты, расширять производство за счет оборотных средств, и, как правило, они с трудом понимают, что существует очень интересный рынок, который называется фондовым рынком. На фондовом рынке могут быть привлечены самые дешевые средства, и, не в обиду будет сказано банкам, банковские кредиты всегда дороже, чем средства, которые привлекаются на фондовом рынке. Поэтому организаторы конференции подумали и сочли очень интересным пригласить представителя Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг. Разрешите представить вам - госпожа Шанцева Татьяна Владимировна, заместитель председателя Московского регионального отделения Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг.

Шанцева Татьяна Владимировна, Зам. Председателя МРО ФКЦБ.

Уважаемые участники конференции, здравствуйте. Направляясь на конференцию, я надеялась увидеть здесь представителей директорского корпуса, которым эта тема актуальна, важна. Потому что все, что бы мы здесь ни говорили, и как бы мы ни хотели изменить ситуацию в лучшую сторону, без их участия у нас дело не двинется. Вот почему, государственный орган, который я представляю, занимающийся контролем участников этого фондового рынка и соблюдением ими законодательства по ценным бумагам, также волнует эта проблема. Государство как орган предстает с двух сторон - это обеспечение экономики, ее развития, и, решение социальных проблем. Эти две проблемы взаимосвязаны. На сегодняшний день участники фондового рынка, я имею в виду эмитенты, это - в основном бывшие государственные предприятия, которые стали частными компаниями в результате приватизации. И таких предприятий на сегодняшний день по России порядка четырехсот, приблизительно четыреста двадцать четыре. Несмотря на то, что все они давно стали самостоятельными компаниями, лишившись основных источников оборотных средств, они, как прежде, обращаются к государственным органам. Просят вливаний из их бюджетов, освобождения от каких-то налогов, предоставления более лучших кредитов, уменьшения платы за аренду и др. От этого страдает, естественно, федеральный бюджет, бюджет федерального субъекта и местные бюджеты. Что мы имеем сейчас? По самым оптимистическим подсчетам, на рынке обращается и имеет листинг только около четырехсот компаний. А если на самом деле, то торгуют - только десять нормальных компаний. Это - мизер, это составляет где-то около одного процента. Для примера можно привести Германию. Из примерно 2500 акционерных обществ около 800 имеют листинг, это уже где-то 50%. В Англии - более 30%. Поэтому стратегический интерес государства отвечает задаче перевода финансирования этих частных компаний из бюджетных средств на финансирование, привлеченное с рынка. Но здесь сталкиваются два вопроса. Привлекать средства могут компании, у которых достаточная капитализация. Что такое капитализация? Это - цена рыночная, умноженная на то количество акций, которое имеется у компании. Поскольку, в основном наши компании не имеют этой рыночной цены, то привыкли считать, что это величина чистых активов. На самом деле, это не так. Выход на рынок требует подготовительных мероприятий. Сравним для примера два предприятия. Это молочный завод детских молочных продуктов, у который на сегодняшний день уставный капитал всего 19 тысяч рублей, при оборотах в сотни миллионов рублей в год. Имея такой уставный капитал, акциями на рынке не торгуют. Так что может эта компания привлечь? Она может всего 19 тысяч рублей при выпуске облигаций, если нет обеспечения третьих лиц, 5 тысяч рублей при выпуске привилегированных акций, это - 25% от их уставного капитала. А выпуск на значительную сумму обыкновенных акций, размещаемых среди не акционеров, приведет конечно к разделу собственности. И привлечение этих нескольких десятков тысяч не сделает погоду для компании. На самом деле, надо использовать здесь свои источники. Например, у этой компании была произведена переоценка основных средств, которая составляет 223 миллиона. Имеется нераспределенная прибыль. Прежде, чем выходить на рынок, необходимо произвести технические эмиссии, и если бы этот завод это сделал, у него появился бы уставный капитал в размере 230 миллионов рублей, и уже можно было задуматься о привлечении инвестиций путем выпуска эмиссионных ценных бумаг. В отличие от этого завода, который выпускает очень важную продукцию, есть другой завод - "Красный Октябрь", который является монополистом на рынке. Они смогли, используя резервы рынка, привлечь за этот период приблизительно 80 миллионов долларов, произвести серьезную модернизацию производства. Это известно, так как наш государственный орган не только контролирует, но и еще занимается регистрацией выпуска акций. В целом сейчас появилась тенденция на выпуск облигационных займов, и многие компании этим уже пользуются. В конце прошлого года акционерное общество Мостотреста завершило размещение облигаций в размере 35 миллионов долларов. Сейчас размещаются облигации акционерного общества "Тула-Чермет" в объеме 45 миллионов долларов, и акционерного общества "Интер-Урал" в объеме 50 миллионов долларов, а всего за 9 месяцев этого года российскими эмитентами было выпущено облигаций на сумму 400 миллионов долларов.
Многие говорят о том, что нельзя привлечь средства в России. На самом деле, это не так, потому что параллельно с ростом выпуска ценных бумаг опережающими темпами растут вложения населения в фондовые инструменты. Так, можно привести пример, что оборот средств физических лиц на рынке ценных бумаг со 180 миллионов долларов во втором квартале 99-го года вырос до 1084 миллионов долларов во втором квартале двухтысячного года. То есть, объем увеличился почти в десять раз. Это объясняется тем, что люди начинают "верить" в ценные бумаги и инвестировать в них, а вот инструментов для инвестирования как раз и не хватает.
Я вижу, что здесь сидят в основном профессиональные участники, и, сталкиваясь с директорами, которые приходят регистрировать свои эмиссии, понимаешь, насколько слабо развита у нас культура корпоративного права. Поэтому, обращаясь к вам, хотелось бы сказать, что вы являетесь проводниками этого корпоративного права, и, чем грамотнее будете вы, тем будут, я надеюсь, грамотнее и наши управляющие компаний. Это все. Если есть вопросы, пожалуйста.

Председатель. Пожалуйста, если есть вопросы, задавайте. Уникальная возможность пообщаться с представителем Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг. Не забывайте представляться.

Вопрос. Насколько я понял, Ваше выступление начиналось с оборотных средств, а я знаю, что это относится к очень краткосрочным финансовым потребностям предприятия, к краткосрочному финансовому управлению. Если речь идет об эмиссионных ценных бумагах, я, как специалист, знаю, что это достаточно долгая процедура. Вам не кажется, что несколько не вяжется в целом эта процедура и легче все-таки обращаться к банкам? Спасибо.

Докладчик. К банкам, наверное, обращаться легче, если есть возможность отдавать. Ведь размещение ценных бумаг, выпуск, это - самое дешевое привлечение средств. Единственное, что эту компанию надо проводить очень умно, рассчитывая все, чтобы сохранить собственность, управление этой компанией. Для этого существуете вы, профессиональные участники, которые должны разрабатывать стратегию привлечения этих средств. В 96-м году средства привлекала такая компания, как ЦУМ. Она привлекла на рынке 30 миллионов долларов, постепенно занимаясь этим с 92-го года. Прошла приватизация, потом сделали несколько технических эмиссий, и вот, пожалуйста, результат. Вы сами ходите, наверное, в этот магазин, и видите, куда пошли эти деньги. Предыдущие выступающие также говорили, что со стороны инвесторов есть интерес и к небольшим компаниям.

Председатель. Да, действительно, они говорили, что проблемой является резерв для роста. Ведь всегда с чего-то надо начинать. Об этом говорил господин Ованесов. Пожалуйста.

Вопрос. Бошняков Евгений Николаевич, фирма "Исследователи рынка". Известно ли вам, что примерно два года назад комиссия, созданная из специалистов ФКЦБ, положительно оценила предложения по восстановлению фондового рынка России способом искусственного ликвидности акций? Однако положительное решение было лично зарублено господином Васильевым. А оно предлагало как раз тот уровень отдачи от инвестиций, о которых здесь вам доложил Александр Александрович.

Председатель. Это - своего рода ремарка к выступлению. Пожалуйста, есть еще какие-то вопросы? Если вопросов нет, мы поблагодарим Татьяну Владимировну за ее выступление, и сейчас я бы представил слово господину Школьникову Юрию Викторовичу, который является Генеральным директором Национального агентства оценки и консалтинга, лидера в своей области.